Коммерческое пригородное ж/д сообщение, частные коммерческие электрички от ЦППК (серия 0, пилотная – приватизация электричек)

Без новых дорог серьезного роста пассажиропотока не получить, констатирует Дьяконов. Провозная способность Московского железнодорожного узла исчерпана: существующие пути не позволяют уменьшить интервал между поездами, а вводить дополнительные экспрессы – значит отказаться от нескольких обычных электричек, которые перевозят в 2 раза больше людей.

– Кто вам сделал предложение встать во главе компании? Долго ли думали?

– Это первоначально обсуждалось с генеральным директором Хромовым Михаилом Борисовичем, затем подтверждено со стороны основных акционеров (крупнейший акционер ЦППК с долей 49,3% – Московская пассажирская компания, которую связывают с Искандером Махмудовым и Андреем Бокаревым. – «Ведомости»).

Конечно, думал над этим. В том, как устроена компания и как она работает, ничего нового для меня нет. Но позиция генерального директора в большей степени ориентирована на вещи, связанные с представлением компании в широком кругу наших контрагентов, заказчиков и т. д. Что дополнительно влияет на работу. Словом, с точки зрения бизнеса ничего не поменялось, а ответственности – да, стало больше. Жизнь бросает вызовы, нужно на них откликаться. Надеюсь, все будет хорошо.

– Хромов работал гендиректором ЦППК с 2012 г., и его уход с поста показался внезапным. Что произошло?

– Михаил Борисович сейчас председатель совета директоров. Он просто вышел на другой уровень решений в вопросах развития компании.

– То есть не революция, а эволюция?

– Эволюция, и ничего больше. Я считаю: чтобы личность развивалась, человек должен периодически делать качественный шаг вперед. И 5–6 лет – срок вполне достаточный, чтобы потом перейти на новый этап.

– Вы довольны результатами компании в 2017 г.? Выручка выросла, но чистая прибыль, и без того небольшая, снизилась.

– Я в целом доволен. Мы перешагнули по выручке за 40 млрд руб. и даже находимся в середине списка топ-500 крупнейших компаний России.

Что касается чистой прибыли: да, она незначительная – 65 млн руб., но здесь нужно понимать специфику пригородных перевозок. Нам государство оказывает поддержку (субсидирование ставок за инфраструктуру, нулевая ставка НДС), и только это позволяет быть в положительной зоне. А так во всем мире пригородная компания – социальная компания. У нас есть плюс [в чистой прибыли], это хорошо. Он не может быть большим. Если большой плюс, значит, мы недорабатываем в части вложений в развитие пригородных перевозок. У нас этот плюс очень хорошо регулируется тем, что мы приобретаем новый подвижной состав и, по сути, уменьшаем тот доход, те миллиарды рублей, которые могли бы получить, не обновляя парк.

– Когда-то чистая прибыль у компании измерялась именно миллиардами…

– В IV квартале 2011 г. государство приняло решение платить за инфраструктуру из федерального бюджета (и платит 99%). Для нас это означало, что по итогам трех кварталов 2011 г. был убыток 6 млрд руб., а в результате год мы закончили с прибылью 4 млрд руб. Мы говорим о реально больших цифрах, когда очень сильное влияние оказывает одна из статей затрат. Плата за инфраструктуру у меня составляет 16 млрд руб. в год. Если государство не будет платить за нас, компания уйдет не в плюс 65 млн руб., а в минус 15,9 млрд руб. Или же нам придется отказаться от покупки новых поездов, сокращая операционные затраты.

ЦППК сколько перевозит и какая прибыль

Максим Дьяконов
Гендиректор Центральной пригородной пассажирской компании
Родился в 1969 г. в Ярославле. Окончил Московский финансовый институт по специальности «международные экономические отношения»
2001 административно-финансовый директор в российском представительстве Bonduelle
2007 финансовый директор в ЗАО «3Р» (оператор собственного парка грузовых вагонов)
2010 начальник департамента управления имуществом и инвестициями московского представительства Второй грузовой компании (сейчас – Федеральная грузовая компания, «дочка» РЖД)
2011 заместитель гендиректора по финансам и инвестициям Центральной ППК
2013 исполнительный директор Центральной ППК
2018 с 15 февраля генеральный директор Центральной ППК
– Как устроены 15-летние контракты с Москвой, Московской областью на организацию пригородных перевозок – какие обязательства сторон, как регулируется продление соглашений?

– На основе конкурсных процедур. Текущие соглашения рассчитаны до 2028 г. В них есть требования субъектов по содержанию поездов, платформ, графику движения и проч.

– Прибыль приносит только столичный регион или также девять сопредельных областей, где работает ЦППК?

– Вся прибыль формируется по двум субъектам: Москве и Московской области. Остальные субъекты субсидируются со стороны региональных властей.

– А в чем смысл охватывать такое количество регионов, ведь это совсем другие рынки по пассажиропотоку и все они, по сути, не сообщаются друг с другом?

– Да так исторически сложилось…

– Можно ли в принципе вашу бизнес-модель скопировать, перенести в другой регион? Или пассажиропотока не хватит?

– Конечно, можно, однако надо понимать, что многие показатели будут зависеть от пассажиропотока.

– Какие у вас основные статьи расходов?

– Прежде всего это расходы на содержание, обслуживание подвижного состава – около 15 млрд руб. в год. Сюда входит в том числе плата за аренду у РЖД около 450 поездов. Есть еще 90 собственных поездов, по которым вместо аренды несем расходы по лизингу и эта составляющая из года в год растет.

Как увеличить собственный парк
– С 2013 г. ЦППК обновляет подвижной состав, сейчас уже 20% пригородных поездов собственные, а не арендованные у РЖД. Хотите довести до 100%?

– Да. Но это период далеко за 2030 г. Планируем, что к 2030 г. у ЦППК будет 550–600 поездов (сейчас 533) с учетом ввода новых главных путей, из них примерно половина – собственные поезда.

– Почему не раньше?

– Срок службы поезда – 28 лет. Менять сейчас 10-летние поезда, которые мы арендуем у РЖД, нет смысла.

– Недавно вы провели конкурс по закупке 23 поездов для проекта МЦД. Всего хотите закупить для двух линий – МЦД-1 и МЦД-2 – около 50 поездов. В первом конкурсе победила группа «Трансмашхолдинг». Кто-то еще заявлялся?

– Нет. Активность проявляла «Синара». Они писали письма с просьбой перенести конкурс, поскольку не успевали подать документы, но в итоге на конкурс не пришли.

– Почему?

– Вопрос к «Синаре», не ко мне.

– А такое было раньше, чтобы «Синара» заявлялась на ваши конкурсы?

– Нет.

– У ЦППК и «Трансмашхолдинга» одни и те же основные акционеры. С учетом этого у вашей компании в принципе есть возможность покупать поезда у других производителей, кроме «Трансмашхолдинга»?

– Таких ограничений нет. Нам важны две вещи – экономическая целесообразность и соответствие техническим характеристикам. Если эти две составляющие у кого-то лучше, чем у текущего производителя, ничто не мешает нам выбрать победителем не группу «Трансмашхолдинг».

– Какие у вас долгосрочные планы по обновлению, расширению собственного парка подвижного состава?

– Мы ежегодно покупаем 20–25 поездов. Не считая того, что планируется по МЦД.

– А сколько списываете поездов?

– Минимальная программа выстроена в конструкции «сколько списано – столько куплено». Если у заказчика – Москвы, например – возникает пожелание обновлять парк опережающими темпами, то тогда покупаем больше. Мы сейчас считаем потребное количество вагонов для МЦД, исходя из того графика, который рассматривается в качестве базового для старта в IV квартале 2019 г., – это 249 вагонов. На обе ветки МЦД.

– В ваших соглашениях с Москвой и регионами есть пункты, которые защищают ваши инвестиции в подвижной состав – на случай, если вам не удастся выиграть следующие контракты? Например, есть ли гарантии выкупа у вас этих вагонов?

– Вопрос хороший. В текущем контракте такого нет. В случае, если к 2028 г. ЦППК не выигрывает конкурс и остается с собственным парком в 200–250 поездов, то, по сути, любой новый перевозчик либо должен быстро найти такое же количество поездов, либо каким-то образом получить поезда ЦППК и оперировать ими. Первый вариант мы не рассматриваем.

– Почему? У РЖД столько поездов нельзя будет найти?

– У РЖД подвижной состав выбывает, и компания не обновляет парк в Московском транспортном узле, это [обновление парка] наша задача. А просто так достать 250 поездов, даже если сложить все мощности вагонопроизводителей, то это максимум 60–70 поездов в год. Поэтому в случае негативных [для ЦППК] событий это может быть только второй вариант.

– Планируете все же внести такой защитный пункт в контракты?

– Думаю, при разработке конкурсной документации на следующий период мы предложим сделать одним из условий конкурса выкуп нашего парка победителем.

Почему лучше ремонтировать самим
– Вы арендуете у РЖД все станции по пути следования ваших поездов. В какую сумму они вам обходятся?

– Около 2–2,5 млрд руб. в год. Мы проводим модернизацию, и в случае если это капитальные затраты, то у нас по договоренности с РЖД часть арендной платы засчитывается в этих платежах. Удобно и для РЖД, и для нас, и для пассажиров, потому что практически все деньги мы инвестируем в ремонт платформ.

– В мае вы арендовали у РЖД еще и три депо из 13 используемых. Почему решили арендовать только часть? И зачем в принципе на это пошли?

– У нас растет количество собственного подвижного состава, и мы хотели бы контролировать все ремонтные процедуры самостоятельно. Так же как в депо «Аэроэкспресс», где собственные поезда обслуживают сами. Мы пошли по такому же пути. В арендованном депо «Нахабино» сейчас обслуживаем только собственный подвижной состав. До конца года то же самое хотим сделать в «Апрелевке», следующее на очереди депо «Перерва».

АО «Центральная ППК»
Пассажирская перевозочная компания

Владельцы: ООО «МПК» (49,3%), ООО «Маршрутные системы» (25,3%), министерство имущественных отношений Московской области (12,7%), ООО «Октопасс» (12,7%).
Финансовые показатели (2017 г., РСБУ):
выручка – 40,87 млрд руб.,
чистая прибыль – 67,25 млн руб.

На Центральную ППК приходится 91,4% пригородных пассажирских перевозок в Московском железнодорожном узле, доля компании в целом по России – 67,3%. В 2017 г. количество отправленных пассажиров (т. е. зафиксированных поездок по проездным документам) у Центральной ППК выросло на 0,3% до 573,4 млн человек. Всего было перевезено 953,8 млн пассажиров с учетом всех зон поездки по каждому билету.

– Сколько хотите сэкономить за счет аренды депо?

– Мы не ставим задачу получить экономию по итогам 2018 г. Нам нужно правильно выстроить все бизнес-процессы под себя. В новых поездах есть системы, под обслуживание которых не заточена существующая деповская инфраструктура. Текущий год – год затрат и поиска эффективности.

– Сколько будете тратить на аренду депо?

– Несколько сотен миллионов рублей в год.

– А какие планируете вложения в их развитие?

– Тоже несколько сотен миллионов.

– РЖД пошла бы на такие инвестиции для обслуживания ваших новых поездов?

– Не готов говорить за РЖД. С предложением арендовать депо мы сами вышли к ним. При этом мы в полном взаимодействии с РЖД, потому что они дают разрешение на допуск подвижного состава на сеть, как владелец инфраструктуры.

– Хотите арендовать еще депо?

– Когда оценим все составляющие, будем двигаться в этом направлении.

– А купить их есть смысл?

– В планах есть и такая модель. Все будет зависеть от позиции РЖД.

Турникеты и новые технологии снизят потери
– Вы много вкладываете в систему контроля, включая турникетные комплексы. Как быстро окупаются эти инвестиции?

– Когда я начинал работу в компании – это было в 2011 г., – мы только начинали строить турникеты на станциях. И некоторые турникетные комплексы окупались в течение нескольких месяцев. Это крайне быстро. Вы строите комплекс, вводите его в эксплуатацию и видите через несколько дней 2–3-кратное увеличение количества пассажиров по данной станции. Ввод такого комплекса сразу повышает дисциплину пассажиров, и они начинают приобретать билеты, чтобы не обходить заграждения, не спрыгивать с платформ. Законопослушными становятся. (Улыбается.)

Сейчас у нас 126 остановочных пунктов, которые имеют турникетные комплексы. И через эти станции проходит более 90% пассажиров. Дальнейшие вложения в развитие турникетов имеют смысл тогда, когда вы начинаете полностью закрывать какие-то направления и понимать эффект не от конкретной станции, где вы поставили турникет, а по всему направлению. То есть говорить, что турникетный комплекс в точечном месте окупаем, неправильно. Нужно брать все направление. Нормальная окупаемость – в пределах 3–5 лет, и мы тщательно оцениваем необходимость такого рода мероприятий, потому что любой турникетный комплекс достаточно затратное мероприятие.

– Сколько он стоит?

– Базово – несколько десятков миллионов рублей. Все зависит от количества платформ, какое нужно ограждение и проч. У меня нет желания закрыть весь периметр станций, как в метро. Это безумно дорого, плюс вы не можете закрыть подходы, если у вас есть доступ через железнодорожные пути.

– Количество контролеров планируете увеличивать?

– Нет, есть даже небольшое сокращение. По той же самой причине: если вы закрыли участок, то смысла проверять там билеты уже нет. Наша задача сейчас – идти в глубину Московской области. Вместо турникетных комплексов лучше делать систему валидации на остановочных пунктах. Это проще, дешевле и понятнее. Наша задача – зафиксировать вход пассажира и сделать это максимально комфортно. Для того чтобы у него не было негатива, например, из-за того, что касса на станции отсутствует или в это время не работает. Система валидации крайне необходима и для развития продаж – с использованием мобильного приложения.

Центральная пригородная пассажирская компания взяла их в аренду у РЖД
– Купить билет с использованием банковской карты у вас можно в платежных терминалах. Но в случае их поломки у пассажиров могут возникнуть проблемы – не все ваши кассы принимают карты. Собираетесь увеличивать количество терминалов?

– На всех крупных станциях есть кассовые окна с POS-терминалами. Увеличение их числа – основной вопрос, который мы ставим перед банками. Активно работаем с ВТБ и Сбербанком. Плюс к этому начали оснащать POS-терминалами своих кассиров-контролеров.

– Когда планируете начать продажи билетов через мобильное приложение?

– Я обещал ввод полноценного мобильного приложения в конце I – начале II квартала 2018 г. Мы подготовили всё и уже тестировали в фокус-группе, но, к сожалению, обнаружили одну техническую ошибку, которую, как я настоял, мы должны исправить. Подход «давайте начнем сейчас, а с этой ошибкой будем разбираться» привел бы к тому, что пассажиру для покупки билета пришлось бы проделать ряд манипуляций, которые свели бы на нет всю идею мобильного приложения. Рассчитываю, что запустим к концу лета. Разработчики обещают июль. Учитывая все факторы и практику – август.

– Кажется, не лучшее время, чтобы тестировать: чемпионат мира по футболу на носу.

– Это параллельные процессы, не связанные друг с другом. Чемпионат нам интересен с точки зрения перевозки туристических групп, болельщиков.

– Во время чемпионата ожидаете сильное увеличение потока?

– Очень рассчитываю, что предложения для туристов (туры по городам Подмосковья и близлежащих областей. – «Ведомости»), которые у нас есть, будут востребованы. Вспоминая, что было во время Кубка конфедераций, думаю, что основной удар на себя возьмет метро. Нас частично «задевает» стадион «Спартак». Рядом станция Тушино, и у нас там все готово. Мы начали вводить дополнительные поезда, выставлять персонал и т. д. Но не ожидаем какой-то давки или чего-то экстремального. Нас больше интересует движение болельщиков к местам тренировок сборных, например Аргентины – время проведения чемпионата совпадет с днем рождения Лионеля Месси (24 июня. – «Ведомости»). Здесь увеличение пассажиропотока будет, и мы готовимся к этому.

– В целом по году прибавка от ЧМ для вас будет ощутимой?

– У нас ежедневный пассажиропоток 1,7–1,8 млн человек. В дни чемпионата он может прибавиться на несколько десятков тысяч человек.

Экспресс не заменит обычную электричку
– Помимо обычных поездов вы используете экспрессы. Но расписание в целом сохранилось с советских времен. Планируете увеличить число экспрессов, снизить интервалы между поездами?

– Железная дорога – это самая консервативная транспортная отрасль. (Улыбается.) Конечно же, экспрессы более привлекательная услуга для ряда пассажиров по сравнению с обычным электропоездом. Но мы не ставим больше поездов не потому, что не хотим, а потому, что не можем. Провозная способность в Московском транспортном узле исчерпана. Пока не будут построены дополнительные пути, ничего сделать нельзя. Точечно – можно. Но любой экспресс, который я сейчас поставлю, означает, что придется снять несколько обычных электричек. Я на это никогда не пойду. И заказчик тоже. Потому что вы, по сути, уменьшаете количество мест, предлагаемых вашим пассажирам, – обычный поезд в отличие от экспресса перевозит в 2 раза больше людей. Возьмите наших коллег из Московско-Тверской [пригородной пассажирской] компании, которая ездит по октябрьскому направлению. Они запустили экспрессы, только когда были построены дополнительные пути. В такой логике – да. Или взять проект, который реализуется совместно с Москвой, РЖД, Московской областью, – МЦД. То же самое. Строятся дополнительные пути, после этого можно добавлять поезда, выстраивать совершенно другую логику движения и получать от этого эффект. Надеюсь, уже в конце 2018 г. будет открыт третий главный путь по направлению Москва – Одинцово. Новые пути будут появляться и в последующие годы.

Пакет купила малоизвестная компания по минимально установленной цене
– А что если запустить двухэтажные поезда, как это делает «Аэроэкспресс», раз вам нельзя увеличить интервалы на существующих путях?

– Мы не будем этого делать. Смысла нет. Много технических вопросов, связанных с вместимостью, быстрым входом и выходом пассажиров. Вторая причина – стоимость такого подвижного состава. Stadler, который использует «Аэроэкспресс», – очень хороший поезд, но для нас крайне дорогой. В-третьих, в ближайшие 2–3 года будет завершена первая часть программы по строительству путей и там мы сможем ставить дополнительные поезда – и вот это даст прирост. У нас есть термин «населенность поезда» – количество людей, которые едут. Как только вы поставите новые поезда, снизите интервал, сделаете покупку билета более удобной и проч. – т. е. повысите комфорт, – к вам придут пассажиры автобусов, личного транспорта. Это сообщающиеся сосуды. И это будет продолжаться до тех пор, пока у вас не ухудшится качество. Идея МЦД именно в этом.

Главный проект развития
– ЦППК выбрана оператором для первых двух линий МЦД: Одинцово – Лобня и Нахабино – Подольск. Как ожидается, эти маршруты заработают в конце 2019 г. Насколько, по вашим расчетам, это увеличит количество перевозимых ЦППК пассажиров и доходы компании? Система будет такая же, как сейчас, – инфраструктура у РЖД, а вы оператор?

– Да, точно такая же. Мы планируем увеличение транспортной работы, МЦД – это тактовое движение с минимальными интервалами. В целом мы говорим о 85–90 млн пассажиров по этим четырем направлениям в рамках проектов МЦД-1 и МЦД-2. Но чтобы получить такой прирост, естественно, нужна интеграция билетной системы в единой логике. Пример – Московское центральное кольцо (МЦК). Ежедневно там перевозится свыше 400 000 пассажиров. При этом все они имеют бесплатную пересадку между МЦК и метро. Если подобная система будет интегрирована и в логику МЦД, то для любого жителя Москвы это означает единый билет. Вот это основной вопрос, который мы сейчас прорабатываем с Москвой и Московской областью. Тарифная система должна быть сбалансированной, в том числе с учетом затрат на приобретение поездов, ремонт платформ, создание новой системы навигации и т. д.

– Вы будете получать комиссию с проданных билетов?

– Мы и сейчас продаем билеты метро, «Мосгортранса». Вопрос не в том, кто будет продавать. Главное – разработать оптимальную схему учета и разделения доходов.

– Как быстро рассчитываете окупить затраты на проект МЦД?

– Для нас проект МЦД должен быть сбалансированным. Это означает, что в случае образования прибыли она куда-то должна быть направлена – на снижение тарифа для пассажиров или на новые инвестиционные обязательства по развитию того же самого МЦД. Но и не убыточным, в этом случае потребуются субсидии.

– ЦППК в свое время победила в конкурсе Московского метрополитена по выбору перевозчика на Московской кольцевой железной дороге (сейчас это МЦК), но переуступила контракт РЖД. Почему? Это был «размен проектами», в рамках которого РЖД получила функции оператора МЦК, а ЦППК – доступ к перевозкам МЦД? Почему при этом ЦППК занимается продажей билетов на МЦК?

– Основная причина в другом. Мы продаем билеты, обслуживаем контрольно-кассовую технику. Словом, работаем с пассажиром. На МЦК была внедрена новая система безопасности, которая позволяет ездить поездам с интервалом 5 минут. Такая система пока не внедрена на Московском транспортном узле на обычной железной дороге. Поэтому после оценки плюсов и минусов движения было принято решение: пусть РЖД, как владелец инфраструктуры и собственник этой системы безопасности, будет также и перевозчиком. А для операций, связанных с обслуживанием пассажиров, они наняли нас.

Москва как раз готовит аукционы на 47,5 млрд рублей
– Много ли зарабатываете на МЦК?

– По условиям соглашения все деньги от продажи билетов мы на следующий же день перечисляем Московскому метрополитену. По итогам месяца получаем комиссию.

– Вы сейчас готовитесь к перевозкам по двум линиям МЦД. Есть планы охватить другие диаметры?

– РЖД и правительства Москвы и Московской области рассматривают вопрос дальнейшего развития МЦД. Мы с радостью присоединимся в случае расширения проекта. Все прекрасно понимают, что необходимо интегрировать железную дорогу в городскую транспортную систему. Это правильно, что подтверждается опытом зарубежных мегаполисов. Дальше встает вопрос: какие участки нужно модернизировать, где нужно построить дополнительные развязки. Это без РЖД не решить. Сейчас рассматривается пять-шесть первоочередных диаметров, которые позволят сделать Москву как транспортную артерию реально комфортной, удобной.

– И вы готовы работать на всех этих пяти-шести диаметрах?

– Да. Мы рассчитываем, что эти пять-шесть диаметров, если все будет идти хорошо, появятся к 2025–2026 гг.

– В прошлом году у ЦППК серьезно изменилась структура акционерного капитала. Осенью из компании вышла РЖД, продав пакет размером в 25,3% компании «Маршрутные системы» за 2,3 млрд руб. Кто стоит за покупателем? Основные владельцы группы «Трансмашхолдинг»?

– Не хотел бы это комментировать.

– Московская область тоже продала часть своей доли в ЦППК – 12,7% – компании «Октопасс». Зачем она вошла в капитал вашей компании? Что собирается дальше делать со своим пакетом?

– Пока не готов сказать. Их дальнейшие действия комментировать тоже не буду – это их желание.

– Но это же ваши партнеры – на сайте ЦППК предлагаются туристические туры «Октопасса», и вы наверняка общаетесь…

– Да, это наш партнер по туристическому направлению, и мы удовлетворены этой деятельностью. Не могу сказать, что оно большое, но оно развивается, и оно популярное.

– От «Октопасса» вы получаете что-то?

– Наш интерес – получить во внепиковое время дополнительных пассажиров, следующих на наших экспрессах в города Московской области и близлежащих регионов.

– Подобные «Октопассу» компании вы зовете или они сами приходят?

– Сами. Были предложения и от других туристических компаний, мы готовы работать со всеми. Согласитесь, ведь интересно за 1000 руб. съездить в Сергиев Посад, например, сходить там на экскурсии, посетить мастер-классы, пообедать и вернуться. В обычных условиях это обойдется, грубо, в 2500 руб. Скидка, которую мы даем в рамках этих туров, сопоставима со скидкой по абонементу. Так что мы ничего не теряем – только приобретаем дополнительных пассажиров.

– А предлагаемые вами мультимодальные перевозки (бесплатные автобусные маршруты до железнодорожных станций от микрорайонов с плохим транспортным сообщением) из той же серии?

– Это просто попытка привлечь пассажиров. Конкретно по автобусам это чистый убыток, но в целом за счет привлечения дополнительных пассажиров мы работаем в ноль.

– Будете развивать мультимодальные перевозки?

– Да, но точечно.

– Бич всех электричек – бесконечные толпы торговцев. Когда ЦППК наведет порядок в поездах?

– В экспрессах торговля полностью подконтрольна нам. У нас заключен договор с одной из компаний – для продажи еды и напитков, ее работники носят в поездах форменную одежду.

В обычных поездах мы такие разрешения не выдаем. Но те, кто там занимается торговлей, имеют билеты, просто высадить их мы не можем. Кассир-контролер может только проверить билет, а в случае неповиновения вызвать полицию. Но вы сами знаете, сколько полицейских в поездах.